Фигуристы – люди творческие. Видимо, к этому располагает сам вид спорта. Фигурное катание сочетает в себе элементы спорта и искусства, поэтому увлечения спортсменов, их способности проявляются не только на льду и не ограничиваются рамками катка.

Так фигуристка Елена Ильиных писала удивительны сказки для младшего брата. Пробовала сочинять стихи Елена Радионова. Наталья Забияко – замечательная рукодельница. Евгения Косыгина делает необыкновенные эскизы костюмов для спортсменов. Потрясающие картины из камней выкладывает Юлия Липницкая. Алексей Рогонов и Нодари Майсурадзе создали свою музыкальную группу, по их стопам пошли Адьян Питкеев и Влад Тарасенко. Максим Ковтун еще недавно читал рэп и собирал немало кликов в интернете. Екатерина Боброва – автор интересных постов в фейсбуке, в которых рассказывает о Лондоне и о своих уроках английского. Со временем эти заметки могут трансформироваться в книгу путешественника.

Многие фигуристы участвуют в телевизионных проектах. Аделина Сотникова вместе с танцором Глебом Савченко участвовала в проекте «Танцы со звездами». Илья Авербух предложил идею программы «Ледниковые период», которая несколько сезонов шла на центральном ТВ и в которой принимали участие практически все известные отечественные фигуристы. Кроме этого Авербух подготовил различные ледовые шоу, спектакли, с которыми гастролирует по России.

Кстати, в свое время первый в стране ледовый театр основала Татьяна Тарасова. По ее стопам пошли Наталья Бестемьянова – Игорь Бобрин и другие. Спектакль «Снежный король» в этом году представил зрителям Евгений Плющенко.

Плющенко, Ягудин, Слуцкая, Жулин, Авербух прекрасно справляются с ролью телеведущих и комментаторов на ТВ. А фигурист Алексей Тихонов сыграл одну из главных ролей в телесериале про фигурное катание. И это далеко не полный перечень всех талантов российских спортсменов.

В качестве воскресного чтива мы предлагаем четыре рассказа хореографа и постановщика Елены Масленниковой, написанные ей в разные годы. Полагаем, что эти короткие зарисовки с интересом прочтут все поклонники фигурного катания.

ТРЕНЕР

Они носились по кругу как разноцветные мотыльки. Казалось, еще немного скорости, и какая-нибудь из них оторвется и полетит надо льдом. Каждой хотелось быть лучше, чем остальные. И они старались, старались, старались…

Сергей стоял за бортом и смотрел на девочек. Сегодня он отбирал новеньких в свою группу. С прошлого сезона, когда его ученица выиграла сразу несколько турниров, Сергей стал «молодым и очень перспективным тренером». Так назвала его одна дама из спорткомитета, и дело пошло. Его группа стала пополняться перспективными детьми, а мамаши атаковывали по телефону.

Стайка десятилетних девочек носилась по льду без устали, как будто в каждую был встроен моторчик. Сергей смотрел на них, вроде бы одинаковых, и ему все уже было понятно: вот эта, крепко сбитая, будет толстой, эта – слишком пугливая, будет всем уступать, эта красавица – не для одиночного катания, слишком длинные ноги и руки, а вот эта… От этой Сергей не мог отвести глаз. Среднего роста, тоненькие, но сильные ножки, прямая спинка, «летящие руки», гордая головка на красивой шее, а самое главное – она каталась, как дышала – абсолютно естественно. Этому не научишь. Это либо дано, либо нет.

«Подойди сюда», - крикнул ей Сергей. «Как тебя зовут?» «Маша», - ответила девочка и посмотрела на Сергея спокойными серыми глазами. «Ну что, Маша, будем работать. Ты сама-то хочешь этого, или только твоя мама?» От счастья Маша даже не смогла ответить. Она кивнула и опустила голову.

 Для Маши и Сергея началась счастливая пора. Они понимали друг друга с полуслова. Сергей лепил из Маши тот идеал, о котором мечтал с самого начала тренерской карьеры. Она была абсолютно «его» ребенком. Полное эмоциональное совпадение. Тройные прыжки один за другим входили в ее арсенал. Лучшие хореографы ставили ей программы. Маша превращалась в настоящую маленькую звездочку, равной которой на тот момент не было. Девочка выкладывалась на все «сто». Она страшно боялась подвести своего обожаемого тренера и старалась, старалась, старалась…Никто не смел критиковать Сергея Петровича в ее присутствии, даже если он был совершенно не прав. Он был бог и царь. Он был все.

Пролетели четыре года. Весной, в конце сезона Машу включили в основную сборную. Сергей был счастлив. Сбывались мечты, все шло как надо. «Машка, я тебя поздравляю, молодец. Две недели отпуска, потом на сбор ОФП. А потом ледовый в Новогорске. Покатаешься там без меня, я буду в Австрии. Ну, ничего, пока раскатаешься. Я приеду и сразу за новые программы. Будь умницей, не толстей».

«Да что вы, Сергей Петрович! У меня же «не в коня корм!» Они весело рассмеялись.

Сергей увидел Машу только в августе. Когда она появилась на льду, у него потемнело в глазах. Нет, это не Маша. Не может человек так измениться за два месяца. Откуда эти налитые бедра? Откуда эта набухшая грудь? У нее не должно быть никакой груди! Этого нам не надо! Даже лицо, и то изменилось. Это не его Машка, это какая-то чужая девица.

Маша и сама чувствовала, что сильно изменилась. Она специально надела черные лосины и длинную спортивную кофту, чтобы немного скрыть новые формы, но это не спасало. Она подъехала к Сергею: «Здравствуйте, Сергей Петрович! Я немного поправилась, но я сброшу, правда. Я и так уже ничего не ем. Не знаю, почему вес держится. Вот нагрузки начнутся…» «Да ты просто корова! -- прервал ее Сергей. -- Вся работа коту под хвост! Ты себя ото льда не оторвешь! Иди, раскатывайся, чтоб глаза мои тебя не видели!»

Маша сдержала слезы и поехала разминаться. Прыжки действительно не шли. Новое тело требовало новой координации движений. Для этого требовалось время, которого не было. Соревнования не ждут! Надо выходить и доказывать, что ты лучшая, лучшая…

День за днем Маша пыталась восстановить форму. Но дело шло хуже и хуже. Она уже совсем перестала есть, сил не было никаких, а вес стоял на месте как замороженный. Маша ненавидела свою грудь, которая продолжала расти. Она даже пыталась  затянуть ее посильнее, стала сутулиться, но все это не помогало. Катастрофа! Любимый, дорогой Сергей Петрович отдалился от нее. Она потеряла его поддержку и веру в успех. Иногда, во сне, она чувствовала себя опять маленькой  и легкой. Все прыжки удавались. И это было такое счастье!

Маша проиграла два турнира подряд. Прыжки шли тяжело, да и программу она еле докатывала – сил не хватало.

На очередной тренировке Маша в который раз пыталась вернуть себе внимание Сергея. Она о чем-то спрашивала его, просила объяснить ошибку, заглядывала в глаза. Он автоматически что-то ей объяснял, показывал… И тут она поняла. Она поняла, что он смотрит мимо нее. Она оглянулась и увидела новенькую девочку, которая пришла на просмотр. Девочка была очень похожа на маленькую Машу, просто копия. Только волосы у нее были темные и взгляд уверенный. Сергей разговаривал с Машей, а смотрел на девочку: «Вот она, моя надежда. Вот с этой я пойду дальше. Эта не должна подвести…»

А потом Маша пропала. Она сказала Сергею, что бросает кататься. В крайнем случае, попробует себя где-нибудь в заграничном шоу. Сергей не больно-то и горевал. Он был целиком занят Ирочкой. Он лепил из нее идеальную фигуристку. А Ирочка осваивала один тройной прыжок за другим. И старалась, старалась, старалась…

Прошло два года. Сергей сидел с кружкой чая перед телевизором и равнодушно смотрел на экран. Показывали чемпионат мира по фигурному катанию. Сергей смотрел и понимал, что все эти чемпионаты так и останутся для него мечтой. Фортуна с некоторых пор отвернулась от него. Ирочка недавно ушла от Сергея к мэтру фигурного катания России. Типичный случай. «Мэтры» предпочитают не делать черновую работу, а просто забрать лучших ребят, подготовленных другими тренерами. Потом навести лоск, подставить свое имя, и можно на чемпионат мира. Сергей был опустошен. Другие ученики так не интересовали его. Работа превратилась в рутину, которая не приносит ни радости, ни денег.

Сергей помешивал чай и смотрел на экран. На льду была очередная западная фигуристка. Что-то неуловимо знакомое было в ее пластике. Сергей вгляделся внимательнее. Нет, не может быть! Это была Маша. Она не просто каталась, она жила на льду. Маша превратилась в красавицу. Она похудела, хотя женственные формы остались. Прыжки удавались один за другим, «летящие» руки были необыкновенно красивы. От нее невозможно было оторвать глаз. А главное, было видно, что это катается абсолютно счастливый человек.

Рядом с ней сидел старенький седой тренер из Швейцарии. Когда-то он воспитал несколько очень известных фигуристов. Теперь он сидел рядом с Машей. Он радовался высоким Машиным оценкам как ребенок. Камера показала крупный план, и Сергей увидел Машины счастливые серые глаза. Швейцарский тренер притянул Машу к себе и поцеловал в макушку. В этом поцелуе было столько отеческой любви и благодарности, что у Сергея защемило в груди. Это невозможно было вынести. Он выключил телевизор и пошел курить на балкон.

Из другой комнаты, где тоже работал телевизор, раздался голос дочери: «Пап! Папа! Там Машку показывают! Это, правда, Машка! Такая красавица! Иди, хоть оценки посмотри!»

Сергей заткнул уши руками и сидел еще долго-долго.

ФИГУРИСТКА

Мила  шла от метро в сторону катка и считала шаги. Весь путь занимал десять минут и был мысленно разбит на отрезки. В каждом отрезке определенное количество шагов. Игра заключалась в том, чтобы каждый раз сделать такое же количество шагов, как в прошлый раз, -- не больше и не меньше. Мила знала эту дорогу лучше, чем свои пять пальцев. Она знала каждую выщербленку на асфальте, каждый камушек. Она ходила здесь четыре раза в день. Первая тренировка – туда и обратно, вторая тренировка – туда и обратно. Чем ближе к катку, тем шаги становились медленнее, а надо было спешить. Мила и так не успела на разминку.

Кто мог знать два года назад, когда Милку, 14-летнюю девочку-красавицу из Нижнего, пригласили в Москву в лучшую танцевальную группу к сильнейшему тренеру, что вся эта удача превратится для нее в кошмар. Милина мама тяжелее переживала разлуку с доченькой, но зато призовые места на чемпионатах мира были теперь для Милы только вопросом времени.

Если бы она знала…

Мила зашла в раздевалку. Девчонки переодевались после разминки и весело трепались. Открытой вражды между ними никогда не было, и так трудно выжить, да и роли в группе четко расписаны.

«Ну тебе влетит от Натальи! Ты же на разминку не пришла!» - пропищала белесенькая худенькая девочка.

«Не влетит. Я костюм мерила. Это святое,» -- ответила Мила, взяв в руки фигурный ботинок. Наступил самый жуткий момент: надо было засунуть больную, стертую, намятую ногу в ботинок, и сделать это своими руками. Ступня была обклеена пластырем со всех сторон. Сверху был намотан эластичный бинт, а наготове лежали еще четыре губки, подрезанные специальным образом, чтобы обложить ими больные косточки и как-то улучшить ситуацию. Милка стиснула зубы и засунула ногу, -- из глаз непроизвольно брызнули слезы. Терпеть было не-воз-мож-но. Мила подождала, засунула губки и зашнуровала ботинок на одном дыхании. Потом сразу взяла второй, который не доставлял столько боли, и тоже быстро-быстро зашнуровала. Маленькая пауза, чтобы прийти в себя.  Это была уже третья пара новых ботинок, которые «раскатывала» Мила, и никакие не подходили, а только мучили ее больше и больше.

«Четвертой пары не будет! -- сказала тренер, --Раскатывай эти и не выпендривайся. Скоро контрольные прокаты новых программ. Попробуй только их сорвать!»  И Мила «раскатывала».

Она подошла к выходу на каток. Медленно сняла чехлы и поставила ногу на лед. Потом вторую. Вот так, если не приседать и не отталкиваться, то жить можно, но не приседать и не отталкиваться было невозможно.

Пашка, Милин партнер, был уже на льду. Он зло зыркнул на Милу. Его взгляд говорил: «Опять эта дура опоздала. Носится со своими болячками как с писаной торбой, а у меня из-за этого проблемы».

Куда делся тот мальчик, который два года назад встал с Милой в пару? Веселый симпатяга, который смешил Милку до слез и таскал ее сумку с коньками? Откуда эта злость, и даже жестокость? Все просто. На горизонте замаячили высокие результаты, а с ними и деньги. Все, кто мешали или тормозили его на пути к этим горизонтам, автоматически становились врагами. Тут и Милка с больными ногами из друга превратилась во врага. А с ними можно не церемониться.

«Раскатывайся быстрей, -- прорычал Пашка, -- мы уже в паре должны давно стоять и «обязаловку» начинать. А ты все по кругу мотаешься. Сколько я могу ждать? Скоро Наталья придет!»

«Паш! Не могу я. Мне время нужно, к боли привыкнуть, прикататься. Будь человеком! Еще пять минут!»  Мила сначала сдерживала слезы, а потом перестала. Они просто катились и катились по щекам, огромные глазищи стали красными. А ей было все равно. Она тупо делала упражнение за упражнением, сложнее и сложнее, привычную последовательность «перетяжек », «скобок », «кросс-ролов» и «дуг». Ей стало уже чуть лучше. И вдруг – хлопнула дверь. Вошла Наталья Никитична. Атмосфера резко поменялась. Все внутренне напряглись и кинулись к борту делать приветственные «книксены». Каждый надеялся, что, может, сегодня пронесет, и гнев обрушится не на него. Наталья Никитична явно была в дурном расположении духа. Не реагируя на поклоны, она оглядела лед исподлобья и сказала своим самым гадким тоном: « Мила, а ну подойди сюда».

Пашка поглядел на Милку, продолжая кататься. В его взгляде было сочувствие и злорадство одновременно.

Мила подъехала к Наталье Никитичне, не поднимая глаз. Она думала, что хорошо бы сейчас умереть минут на десять, а потом опять ожить, и чтобы тренировка уже кончилась.

«У тебя что, девочка, крыша совсем поехала?» -- орала Наталья. - Я тебя зачем из твоего Мухосранска вытащила? Чтоб ты тут мне слезы лила и тренировки срывала? Ты почему до сих пор в пару не встала? У тебя «прокаты» на носу! Опозорить меня хочешь, дрянь такая!»  «У меня очень болит нога, -- бесцветным голосом сказала Мила. -- Я не могу кататься на этих ботинках». 

«Ах, не можешь?»…. Наталья орала все громче и громче. Она выплевывала из себя оскорбления как ядовитую слюну. Ей нужно было хорошенько разрядиться. Только тогда она могла дальше делать свое дело. Все это знали и терпели. Сегодня это было особенно гадко, мерзко и страшно унизительно для Милы.

Вдруг все услышали голос Милы. Он был спокойным, ровным. Ей казалось, что кто-то другой сказал: «Наталья Никитична, знаете что? Идите вы к черту! Я сегодня домой уезжаю. Просто не успела вам сказать. Кататься я больше не хочу. Я к маме хочу. Может человек хотеть к маме?»

Наталью как будто парализовало. Она молчала. Мила вышла за борт и пошла к раздевалке прямо по бетону, не надевая чехлов. Она просто губила свои коньки. Мила обернулась и добавила: «Да, кстати. Я не из Мухосранска, я из Нижнего Новгорода. Вы, наверное, забыли, Наталья Никитична», и пошла дальше.

Через минуту Наталья «отмерла» и крикнула Пашке: «А ну иди сюда! Быстро догнать, уговорить и вернуть обратно! Посмотри, до чего девку довел! Где ты еще такую шикарную партнершу найдешь? Ты мне нужен дурак только в этом составе, понял? А после тренировки едешь в спорткомитет и берешь письмо на новые ботинки для Милочки. Что они там себе думают? У меня спортсменке кататься не на чем, а они только результаты могут требовать. И чтоб самой лучшей фирмы! Ну, что смотришь, дебил? Быстро!»

Пашка, белый как полотно, засеменил за Милой…..

Через несколько лет Мила и Паша стали чемпионами мира.

ЛЕДЯНАЯ  ПРИНЦЕССА

Сашка  -- хоккеист. Со вспотевшими волосами, огромной сумкой и клюшкой в руках он протиснулся во входную дверь Дворца Спорта. Навстречу ему также со спортивной сумкой прошла невысокая светловолосая девочка. Сашка остановился, посмотрел ей вслед и решил вернуться. «Наверняка, фигуристка», -- подумал Сашка и вспомнил, что в холле висело  объявление о чемпионате по фигурному катанию.

Мальчик сел на трибуне и стал ждать. На лед выходили девочки и мальчики, исполняли свои программы, диктор зачитывал оценки, а зрители дружно хлопали. Соревнования уже подходили к концу, а ЕЕ все не было.

Наконец, объявили соревнования в парном катании. На льду появилась ОНА. Сердце у Сашки затрепыхалось, и он понял, что пропал. Девочка была похожа на маленького прекрасного эльфа, который порхал по льду, почти не касаясь его коньками. «Принцесса, принцесса», -- повторял Сашка как завороженный. Партнер принцессы был высокий и сильный. Девочка едва доставала ему до плеча. Он подбрасывал ее, ловил, поднимал высоко в воздух на вытянутые руки, и Сашкина душа уходила в такие моменты в пятки. Музыка заканчивалась, «принцесса» начала объезжать вокруг партнера, ложась в горизонтальное положение и, вдруг, неожиданно упала. Концовка программы была смазана.

Судьи объявили оценки. Они были меньше, чем у предыдущей пары. Партнер «принцессы» что-то сказал ей с сердитым выражением лица, и она, расплакавшись, ушла в раздевалку. Сашке было страшно жаль девочку. Она такая маленькая, хрупкая, нежная, а ее партнер такой огромный, грубый. Может быть, он сейчас ругает ее, а может, даже бьет?! Нет! Сашка не допустит этого!

Он побежал в холл, чтобы найти девочку и успокоить. В коридоре он услышал громкие голоса. Вернее, громким был девчоночий голос, а мальчишечий тихий и виноватый. Сашка подошел поближе и осторожно заглянул за угол, на

 всякий случай, сжав кулаки. То, что он увидел и услышал, потрясло его.

С перекошенным от злости лицом «принцесса» наступала на своего вжавшегося в стенку партнера и кричала: «Ты зачем, дурак, меня за руку дернул? Я из-за тебя свалилась, опозорилась! Дашка у меня выиграла. Как я теперь в раздевалке появлюсь, а? Это все из-за тебя! Да я тебя сейчас…»  

Девочка замахнулась на бедного партнера, но Сашка дальше смотреть не стал. Он тихо, на цыпочках отошел назад, схватил свою огромную сумку и пулей понесся к выходу. «Слава богу, что меня мама в хоккей отдала», -- подумал Сашка.

ЯБЛОКО

Шел третий час соревнований. Это был один из этапов Кубка России. Турнир не главный, но важный для предварительной расстановки сил. Миша разминался около бортика, равнодушно поглядывая на выступающих. Он был одним из лидеров не только этих соревнований, но и вообще молодого поколения  фигуристов. Полупустые трибуны начали заполняться. Впереди сильнейшая  разминка ребят «одиночников». Миша попрыгал через скакалку, сделал несколько имитаций самых сложных прыжков и перешел к «растяжкам». На лбу выступил пот, а это то, что надо. Значит, разминка сделала свое дело. Тело было горячим, удобным, готовым к бою. Миша чувствовал каждую мышцу. Все классно. Только вот то, что творилось в голове, было совсем не здорово.

Недавно Мишка освоил сложнейший элемент – прыжок «аксель» в три с половиной оборота. В программе он выполнял его первым. Если прыжок получался (а он требовал концентрации всех сил), то дальше Мишка срывал все остальные прыжки. Если не выполнял «аксель», то все остальное шло хорошо. Это был замкнутый круг. Тренер пытался разорвать его, переставлял главный прыжок так и эдак, но это не помогало. Проблема сидела в голове у Миши. Чем больше он анализировал ситуацию, тем хуже справлялся с ней.

И вот опять, в сотый раз, он представлял, как делает выезд из тройного «акселя» и подходит к следующему прыжку: наезд, толчок, отрыв, группировка…  И в этот момент внутри у Миши что-то обрывалось, холодело, и он понимал, что опять упадет. Просто наваждение какое-то! Продолжая тянуть мышцы, он пытался отвлечься от этих мыслей. Все бесполезно. Ощущение безысходности потихоньку накрывало его. Охота соревноваться пропала.

Тут у самого Мишкиного уха что-то сочно хрустнуло. Он обернулся. Какой-то мальчишка, красный и довольный после выступления, хрустел большим яблоком. Сок тек по его подбородку, а он слизывал его и чавкал так сладко, что зависть брала. Мишка хотел гаркнуть на пацана, но не стал. Вдруг он вспомнил себя, маленького, с таким же яблоком после тренировки.

Бабушка водила маленького Мишу на естественный каток каждый день, в любую погоду. Непонятно было, кто больше любил фигурное катание – Миша или бабушка. Тогда зимы в Москве были настоящими, не то, что теперь: размазня какая-то. В ноябре каток заливали, и только в конце марта он стаивал. Счастливое время! Иногда во время снегопада мамы и бабушки сами чистили лед скребками для своих чад. Заодно и согревались. Каждый потом норовил прыгнуть именно на свежепрочищенной дорожке. Весело!

Мишкина бабушка стояла на морозе все тренировки, постукивая ногой об ногу, с красными щеками и носом. А он побаивался ее и очень старался. Вместе с внуком она осваивала новые прыжки и вращения. Приводила его на каток в выходные дни, чтоб еще «подкататься». Хвалила, ругала, успокаивала, лечила. Отогревала замерзшие ноги в «теплушке», которая была одновременно и радиоузлом. Они были не просто бабушкой и внуком, они были «командой». Когда Мишка, переодевшись, выходил из теплушки, бабушка доставала из-за пазухи яблоко. Она согревала его под пальто, чтобы Мишка не ел холодное на морозе. По дороге к трамваю Мишаня хрустел им, и не было никого счастливее его.

Затем Миша стал тренироваться на хороших искусственных катках. Бабушка водила его, смотрела тренировки, подглядывая в дверную щелку вместе с другими родителями. Она знала всех ребят, тренеров, последние новости и все-все про фигурное катание. Она сделала Мишку-фигуриста.

А потом Миша вырос. А бабушка постарела. Все чаще она оставалась дома. Любимый внучек стал сам ходить на тренировки, сам решать проблемы, сам выигрывать, сам проигрывать. Отвечать на бабушкины вопросы стало лень: «Нормально, ба! Отстань, ба!»  Сначала бабушка обижалась, ведь Мишка вычеркнул ее из команды, а потом смирилась. Такова  жизнь!

На лед выехала заливочная машина. После подготовки льда – сильнейшая разминка. Миша смотрел на огрызок в руке мальчишки и не мог оторваться. «Бабуля, милая! Как я люблю тебя, слепенькая моя! Черт с ним, с этим «акселем»! Это все ты, ты меня сделала! Я буду кататься для тебя, бабуля. Я выиграю, все выпрыгну, приду домой и все-все тебе расскажу, до самой маленькой детальки. Мы все обсудим, всем кости перемоем, бабулечка!»

Мишка вытер выступившие слезы, еще не хватало, чтоб кто-нибудь увидел, и пошел надевать коньки.

Замкнутый круг в Мишкиной голове разорвался. Он выступил великолепно.

И это был гимн всем бабушкам фигурного катания.

Подготовила Ольга ЕРМОЛИНА