Об этом тренере сегодня вспоминают редко, а нынешнему поколению молодых фигуристов фамилия Русаков, возможно, и не скажет ровным счетом ничего. Его не стало в 2003-м. Игорю Русакову на тот момент было 44 года…

Время летит стремительно, а в спорте оно спрессовано до минут и секунд. Мгновения успеха. Победы и поражения. На смену вчерашним победителям приходят новые герои, новые тренеры. В водовороте событий мы часто упускаем что-то важное, что в каждодневной суете не рассмотреть, не оценить. Игорь Русаков не был обласкан славой и не всегда оказывался в центре внимания, и в силу жизненных обстоятельств не успел реализовать весь свой потенциал. Но вся его тренерская карьера была неким вызовом, ломавшим стереотипы. Программы его учеников нельзя было спутать ни с чем. Они выделялись – запоминались.

Мало кто знает, что Русаков был автором собственной методики обучения фигуристов многооборотным прыжкам. По воспоминаниям учеников старшего поколения, практиковал круговые нагрузки на полу. На льду сам всегда был в коньках. Сам показывал элементы, сам прыгал. Сам точил коньки. И даже заливочной машиной умел управлять. Сам заливал лед, что по нынешним временам большая редкость.

…Игорь Русаков родился 13 февраля 1959 года в городе Чугуеве Харьковской области. После его смерти Харьковский клуб фигурного катания был назван его именем. На сайте клуба есть такая запись, датированная 2013 годом:

«Я, Барац  Владимир Леонович, более четверти века имел честь быть другом Игоря Русакова. Подаренные им кассеты с его методиками, я по достоинству оценил не сразу. Слишком много в них было непривычного. И только моя жена Лариса, сходу начала расшифровывать эти иероглифы. «Смотри, -- сказала она, -- это не просто для общего развития. Это зародыш для такого элемента, а это для такого! Здесь все стройно, логично, конкретно. С первого дня выхода ребенка на лед можно начинать учить схемы элементов «ультра-си». Это как азбука. Ребенок затем сам сможет сложить свой элемент, как картинку из пазлов в игре в «Лего».

Уже семнадцать лет мы с увлечением занимаемся по этой системе и за то, что вытворяют наши ученики на льду, нам, нисколечки не стыдно. Огромный, каторжный труд стал для наших подопечных радостным творчеством. И детство, которое они проводят на льду - это полноценная настоящая жизнь! Да, с трудовым потом, борьбой, но и весельем, радостью, душевным теплом».

…Фигурным катанием Игорь Русаков начал заниматься в пятилетнем возрасте в Москве. Особых результатов в спорте не добился, но, как это нередко бывает, весь свой нерастраченный потенциал постарался воплотить в тренерской работе. В 1980 году окончил Московский институт физкультуры. В 1990-м ГИТИС по специальности хореограф. Благодаря всесторонним знаниям, программы Русакова отличались оригинальностью и в чем-то новаторством. Хотя в те годы противостояния Ягудина и Плющенко спортсменам других тренеров было непросто оказываться в фокусе внимания.

 Среди тех, кто начинал и тренировался у Игоря Русакова, Ксюша Гуревич – ныне тренер Ксения Румянцева, Жанна Девятова, Леонид Биринберг, тренировавший затем канадскую фигуристку Элейн Шартран, Юлия Лебедева, Дарья Тимошенко, Вахтанг Мурванидзе, Илья Климкин, другие спортсмены. С Климкиным Русаков работал с 1991 года до конца своей жизни. Именно с этим учеником они добились самых высоких результатов. Климкин был чемпионом мира среди юниоров, призером чемпионатов страны, победителем этапов Гран-при. В сезоне 2003/2004 стал бронзовым призером чемпионата Европы.

Если бы не тяжелая болезнь, то спортивная карьера обоих – тренера и ученика, возможно, сложилась бы иначе. Но жизнь так устроена, что в ней порой нельзя ничего не изменить…

О болезни Русакова знали многие. Он не скрывал диагноза -- рак. Боролся. На деньги, собранные друзьями, и средства, выделенные Федерацией фигурного катания, полетел во Францию, где был прооперирован, что на несколько лет продлило ему жизнь…

Когда стало совсем плохо, он запретил ученикам его навещать. Общался по телефону. Не хотел, чтобы они запомнили его таким, ведь он всегда учил их не сдаваться и идти вперед…

О своем тренере Игоре Сергеевиче Русакове рассказывает его ученик, ныне тренер Илья Климкин:

«К Игорю Сергеевичу я попал, можно сказать, случайно. Мой предыдущий тренер Евгения Николаевна Зеликова уехала в Америку, и меня как молодого перспективного спортсмена отправили на сбор к новому тренеру. Сбор проходил в Днепропетровске. Меня посадили в поезд, перепоручив незнакомому дяденьке-попутчику. Сказали: «Давай, тебя там встретит тренер». И действительно, в Днепропетровске меня ждал на перроне здоровый лысый мужчина. Так мы познакомились с Русаковым…

Притирались мы друг к другу месяца три. Я в то время был уже серебряным призером Союза. С манией величия, гордостью, поскольку один из немногих фигуристов в стране делал два тройных прыжка. Но Русаков осадил сразу: «Ты кто такой? Да ты кататься не умеешь!» И завертелось…

Притирка был жесткой. С подавлением моих амбиций, с попытками достучаться до моей башки, которой в то время не было… Игорь Сергеевич был убежден, что одними прыжками мы ничего не добьемся, что нужно делать что-то еще, что-то новое и над этим надо работать.

Первые месяцы все было жестко и сложно. Но потихонечку мы стали больше понимать друг друга. Главными качествами Русакова были человечность и участие. Он считал, что спортсмены как дети, и что нужно обязательно участвовать в их жизни. В жизни их семей. Время тогда было трудное. С деньгами было туго. Даже коньки порой было не на что купить. И он находил средства, покупал нам сам коньки, сам оплачивал костюмы или договаривался с друзьями, чтобы костюмы нам шили бесплатно. У него было много друзей. Везде. В институте нам вечно помогали его друзья и подруги. Он и сам всегда старался всем помогать. Был добрым по характеру…

Нас он воспитывал как своих детей, хотя у него самого было четыре дочки. Мне трудно сказать, сколько времени Игорь Сергеевич проводил с семьей, поскольку жил он в основном на катке, дневал и ночевал в своей каморке на СЮПе. Он заботился о нас как отец. И фактически на какое-то время мне заменил родителей. Тренировки, сборы, соревнования – мы все время были вместе. Он знал о каждом из нас практически все. Если кто-то заболевал, искал врача. Если нужно было поговорить с родителями, чтобы не сильно прессинговали, приходил к нам домой. Он брал на себя часть обязанностей, которые сегодня мы перекладываем на родителей учеников. Русаков пытался все делать сам. Но время тогда было другое.

Тогда такое сближение с учениками было, наверное, необходимо и оправдано. Другие моральные ценности, другая жизнь, другие люди. Сегодня подобная модель отношений нередко приводит к большому разочарованию. Тенденция современного фигурного катания, что спортсмен – это не навсегда. Ты – тренер, а спортсмен – приходящий, уходящий... Невозможно как раньше жить только жизнью ученика, отбрасывая все остальное в сторону. Потому что каким бы хорошим тренером ты ни был, всегда есть риск, что в один прекрасный момент спортсмен придет и скажет: «До свидания». И не каждый справится с таким ударом и стрессом.

Мы вообще не думали, что можно куда-то уйти, кого-то поменять, что есть тренеры «выводящие», что кто-то круче, кто-то лучше… Пришли к тренеру, и пока он сам не выгнал или не передал другому, никто об уходе не помышлял. Были, конечно, исключения. Но единицы. Мне, напротив, нравилось, что тренер много лет работает со мной. Я чувствовал его заинтересованность во мне, и со своей стороны старался отдавать как можно больше…

К Русакову я пришел, владея двумя тройными, но всю технику прыжков мы потом переделали. Не хочу ничего сказать о предыдущих тренерах, я катался в младшей группе Евгении Зеликовой, а им с Эдуардом Плинером времени на малышей не всегда хватало. Старшая группа была очень сильной. Там были чемпионы страны, люди готовились к международным стартам. Было на кого посмотреть, и это дало мне определенный толчок. Но все мои прыжки были выучены по принципу: как получается. Потому и с тройным акселем потом возникла проблема, которую нам с Игорем Сергеевичем удалось решить через 5 лет!

…На тренировках Русаков был очень требовательным и жестким. Всякое раздолбайство и разгильдяйство пресекалось сразу. Опоздал на ОФП – за дверь. Плачь – не плачь, умоляй – не умоляй, никакие уговоры, родители – никто не поможет. Зато после такого уже никто не опаздывал. Веселились на хореографии, сорвали занятия – в лоб. Больше такого уже не повторялось. Толкали девочек, дрались – поговорил по-мужски. Отрубило сразу и пропало всякое желание похулиганить.

При этом он был очень терпеливым. Семь лет, начиная с 10-летнего возраста, мы учились кататься! Осваивали вращения, скользили. Превращались из деревяшек в то, что потом можно было показать на международных соревнованиях. Он очень верил в нас, в меня, хотя многие говорили: «Забей, ничего не получится». На юниорский мир мы впервые поехали, когда мне было уже 17 лет. Я стал тогда четвертым. А сейчас люди в 14 лет добиваются чемпионских титулов…

Он учился вместе с нами. Создавал свой стиль, который нравился далеко не всем. В те годы пробиваться наверх молодому тренеру было очень непросто, ведь в мужском фигурном катании по сути имелось два направления – стиль Ягудина и стиль Плющенко. И если ты не хотел подстраиваться и подражать, то оставалось одно – учить четверные прыжки. Других вариантов не было. А мы с Русаковым пытались делать свое, оригинальное, запоминающееся. Это был, если хотите, самопиар. Когда тебя не продвигают, не помогают, ты вынужден делать что-то неординарное, чтобы тебя запомнили…

...Мы знали, что Игорь Сергеевич болен. Всё понимали, видели. Его часто увозили в больницу на 3-4 месяца, и мы тренировались практически одни… Бегали к нему, в Боткинскую, через дорогу от катка. Бывало, что и он сбегал -- вытаскивал капельницу, и к нам на каток. Сидел на тренировках, подсказывал…

Мы чувствовали, когда ему становилось плохо. Слышали разговоры, что он умирает… Когда он только узнал о диагнозе, то не поверил врачам. Потом смирился, потом появилась надежда. После операции, сделанной во Франции, он прожил еще пять лет…

В моей спортивной карьере были моменты, когда из-за глупых ошибок не все получалось. Но Игорь Сергеевич всегда давал понять, что жизнь на этом не закончилась, что будет следующий старт, что как бы ни было тяжело, надо учиться переживать провалы и работать дальше. Сейчас, став тренером, я понимаю, как он был прав…»

Ольга ЕРМОЛИНА

Фото из архива спортсменов, видео выступлений Ильи Климкина, программы, которые они делали вместе с тренером Игорем Русаковым.